Марина Кондратьева была балериной ярко-выраженного лирико-романтического дарования. Невесомая, воздушная, поэтичная, одухотворённая, она была великолепной Марией («Бахчисарайский фонтан»), Джульеттой («Ромео и Джульетта») и выдающейся Жизелью. Её Жизель не только наследовала исполнительским традициям Галины Улановой, но и развивала их, укрепляя и обогащая своим видением образа. Жизель Кондратьевой годами превозносили рецензенты всех без исключения изданий — от «Горьковского рабочего» до газеты «Файнэншл таймс». Но любая, даже самая романтически-возвышенная балерина отличается стальным характером и несокрушимой силой воли, которые позволят ей, ощути она подобное стремление, вырваться за рамки привычного амплуа. У Марины Кондратьевой подобное стремленье было — и она с блеском его реализовала. Так, в «Каменном цветке» она исполняла диаметрально противоположные партии — жертвенной нежной Катерины (первая исполнительница в Большом театре) и обольстительной коварной Хозяйки Медной горы. Танцевала буйную Вакханку в «Вальпургиевой ночи», страстную, мятущуюся и сломленную Анну Каренину.

Роль Фригии в балете «Спартак» стояла «на пересечении» двух путей, как бы соединяя в себе два начала — прозрачную и жертвенную нежность и патетическую страстность.

Сначала она исполнила партию Фригии в балете Леонида Якобсона. В этом спектакле пришлось привыкать танцевать не на пуантах и не на выворотных ногах и прежде всего — «держать позу», уподобляясь ожившей фигуре барельефа, на который стремился походить этот спектакль. Версия Юрия Григоровича наделила античный сюжет дыханием современности и востребовала не только головокружительную виртуозность, но и всю бесконечную палитру чувств — от беззаветной преданности до страстного и гневного исступления.

Закончив танцевать, Марина Викторовна посвятила себя педагогике, и на этом поприще добившись больших успехов. В течение продолжительного времени она была педагогом-репетитором ведущих балерин Большого театра и вела класс. В течение семи лет преподавала в Государственном институте театрального искусства/ ГИТИС, в течение десяти — в Московской государственной академии хореографии.
С 1988 года выступала в качестве балетмейстера-постановщика. Для балетной труппы Большого восстановила Гран па из балета «Пахита» Л. Минкуса (хореография М. Петипа) и «Па де катр» на музыку Ц. Пуни (хореография Ж. Перро в редакции А. Долина). Неоднократно ставила балеты классического репертуара за пределами России.

Большой театр всегда отмечал жизненные и творческие юбилеи замечательной балерины и педагога Марины Кондратьевой, выпустил множество праздничных буклетов, в которых собраны потрясающие, полные любви и восхищения её талантом высказывания именитых коллег. 

Вспомним сегодня некоторые из них.

«Если бы Терпсихора существовала в действительности, воплощением ее была бы Марина Кондратьева... Не знаешь и не можешь уловить, когда она опускается на землю. То видишь только одни её глаза, то легкие изящные ноги, то только одни выразительные руки. Все вместе они рассказывают убедительным языком чудесные истории. Но вот еле заметный поворот плеча — и её нет... и кажется, что её вообще не было. Она, как раннее розовое облачко, то появляется, то тает на глазах».
Касьян Голейзовский