
Цезарь Пуни

Александр Глазунов

на музыку Петра Чайковского, Альфреда Шнитке, Кэта Стивенса (Юсуфа Ислама)

Лео Делиб

на музыку Анатолия Королёва

Арам Хачатурян

Александр Глазунов

Юрий Красавин

Людвиг Минкус

Жорж Бизе–Родион Щедрин

Джоби Тэлбот
Сергей Прокофьев

на музыку Сергея Прокофьева

Ариф Меликов

на музыку Г. Форе, И. Стравинского, П. Чайковского

Даниэль Франсуа Эспри Обер

Илья Демуцкий

на музыку Фредерика Шопена

на музыку Валерия Гаврилина

Адольф Адан

Людвиг Минкус, Эдуар Дельдевез

Людвиг Минкус

на музыку Альфреда Шнитке и Милко Лазара


Петр Чайковский

Херман Северин Левенскольд
Пётр Чайковский – Юрий Красавин

Петр Чайковский
Юрий Красавин


Мировая премьера балета «Укрощение строптивой» в постановке Жана-Кристофа Майо состоялась 4 июля 2014 года в Большом театре.
Жан-Кристоф Майо не первый, кого привлекла идея вывести на балетную сцену воинственных героев комедии Шекспира. Среди его предшественников были Морис Бежар (его версия промелькнула в середине 1950-х практически незамеченной) и Джон Крэнко, спектакль которого стал классическим, шёл в том числе и в Большом и до сегодняшнего дня украшает многие сцены мира.
«Мне интересно показать, что приведёт Петруччо и Катарину к любви. Эти персонажи, которые встретились не по своей воле, несмотря ни на что откроют для себя любовь. Их свадьба говорит нам о том, что не надо никого судить: даже ведьма или гнилое яблоко могут найти свою половину. Для меня важнее всего дать почувствовать, что эта кошка нашла своего кота, а не показать дикую тварь и ее дрессировщика», – так объяснял свой выбор сюжета Майо.
Мировая премьера состоялась 4 июля 2014.
четверг, 19:00
среда, 19:00
вторник, 19:00
среда, 19:00
вторник, 19:00
среда, 19:00
вторник, 19:00
понедельник, 19:00
воскресенье, 14:00
суббота, 19:00
суббота, 12:00
пятница, 19:00
среда, 19:00
вторник, 19:00
Все лица
Либретто
Вместо того, чтобы превращать «Укрощение строптивой» в практическое руководство по домострою — как усмирить непокорную жену — спектакль рассказывает о встрече двух невероятно сильных личностей, каждая из которых в итоге узнает в другом себя. Причина их неуправляемого, идущего в разрез с социальными нормами поведения, — в одиночестве, на которое они обречены среди обывателей, в том, что ни один из них пока не встретил себе равного. Это два альбатроса среди стайки воробьев. Здесь речь идет именно о любви за гранью общепринятых норм. Ведь Петруччо, которого, казалось бы, влечет лишь состояние будущего тестя Баптисты, заключив брак, не оставляет Катарину, а уводит ее с собой, хотя мог бы благополучно проматывать ее приданое. Его влечет именно эта женщина. Она его истинное приданое, его истинное сокровище. И после серии испытаний он убеждается, что не ошибся в Катарине, она именно та женщина, которая соразмерна его безразмерной личности. Он не ошибся. И она не ошиблась. Если она и уступает требованиям супруга, то не потому, что считает его сильнее, а потому, что узнает в нем себя. Она скорее играет в покорность, нежели покоряется на самом деле. И неважно, что луна отныне называется солнцем, у двух влюбленных — свои небесные светила. Покорность жены не ввела Петруччо в заблуждение. Однако для окружающих —тех, кто ранее знал эту женщину как отъявленную дикарку, — действующие кодексы поведения в обществе соблюдены, и все могут вздохнуть с облегчением, ведь даже самые дерзкие вынуждены смириться с общепринятыми правилами. В действительности же Катарина и Петруччо необычайно слаженно исполняют свою особенную партитуру, и их мастерски разыгранный номер позволяет им вырваться из рамок обыденных представлений о влюбленных.